В студии Залина Габаева, это третья смена и рубрика «Диалог» в рамках «Третьей смены». Мы с вами. Уже 18 часов и 15 минут, как я и обещала, мы сегодня поговорим о важном, а насколько важном? Настолько серьёзная тема у нас сегодня? Мы говорим о том, как можно противостоять, наверное, системе. Сегодня в гостях у нас Юрий Бетеев и Аэлита Джиоева. А почему у нас именно эти гости? Эти замечательные люди, собирали подписи в поддержку сержантов Зелима Албегова и Арсена Сланова, которых, ну скажем так, безвинно судили. По крайней мере, по предположением нашего общества. Общество всколыхнулась, получило это событие огромный отклик на севере Осетии и на юге Осетии тоже, конечно же. Потому что инцидент, собственно, произошёл в Южной Осетии.
Здравствуйте, Юрий, здравствуйте, Аэлита. Спасибо за то, что вы с нами сегодня, и спасибо за то, что попытались поддержать ребят. Для наших слушателей, если можно, немножко поподробнее о ситуации.
Юрий Бетеев: Ну, ситуация развивалась в семнадцатом году. Призывники из Северной Осетии служили на четвёртой военной базе в городе Цхинвал, там у них произошел конфликт. Они были контрактниками и офицеры, у них возникли неуставные отношения. Как говорят родственники, они вымогали деньги, и произвол был и определенный, потом в какой-то момент они их избили. Полгода наши ребята хотели сгладить ситуацию. Офицеры через полгода решили ее обострить, и подали в суд, как будто их побили. Судебная экспертиза показала, что не них побили, а фактически побиты Албегов и Сланов. У одного нос перебит, у другого сухожилие. Почему-то суд не принял это к сведению. Кроме того, их сослуживец, свидетель, стал говорить то, что его принудили дать показания, против ребят, и в итоге вот он от них отказался, понял, что они не правы, что офицеры пришли и избили ребят.
Залина Габаева: Вся Осетия с напряжением следит за средствами массовой информации. В принципе за ходом суда тоже очень напряженно следили и на юге и на севере Осетии. Сам тот факт, что на этой почве Осетия объединилась так тесно, как, наверное, она никогда не была объединена, потому, что это общая проблема. Дело совершенно не в национальности ребят, как пытаются представить сейчас многие СМИ. Дело в том, что судебное дело явно сфабриковано.
Юрий Бетеев: Я вам больше скажу, здесь вообще речи не идет о национальности, это вообще, и дело просто в том, что людей обидели ни за что. Явно видно, что судья нагло не принимает доводы защиты. Четыре раза отводили судью из-за того, что не хотят. Ну, вот видно, что он тенденциозен. Четыре раза его отводили, но все равно он, все равно он. И что удивительно, в последний день прокуратура, — обвинительная сторона, — выносит ребятам условные сроки. То есть прокуратура не требует, чтобы их сажали в тюрьму. Суд выносит суровые сроки — три года и полтора года.
Залина Габаева: То есть, суд был гораздо суровее собственно обвинителей,
Юрий Бетеев: Это вздор, и вообще очень странно. Тем более, что если даже этот факт элементарного хулиганства, но в процессе суда и судебных заседаний уже люди знали, что именно из-за тенденциозности, — хотели именно посадить, наказать. Не знаю, это была система, или что, явно было это против законодательной справедливости. Могу сказать дальше то, что я был на последнем заседании суда, я там во дворе стоял, подошел к ребятам под конец. То, что я увидел, меня очень напрягло. Ребята вышли и говорят — «прокурор сказал условно, судья осудил по-настоящему». Несмотря на то, что там двадцать человек милиции было, уже люди до такой степени дошли, началась защита ребят, люди уже них не хотели отдавать Албегова и Сланова в руки правосудия. Истерики были, матери у отца, у женщин истерика была. Я больше скажу, там у одного из обвиненных на этой почве недавно бабушка умерла. Она перенервничала из-за несправедливости. Потом ребята до такой степени дошли, что начали врываться в суд. Потом врывается ОМОН, ну до такой степени не приняли мнение народа и мнение окружения, что обострили ситуацию.
Залина Габаева: А согласны ли вы с тем, что такого рода обострения ситуации может спровоцировать антироссийские настроения в обеих Осетиях?
Юрий Бетеев: Ну, насчет антироссийских не знаю, но то, что потом происходило, я удивился, что то такой степени уже общество накалено, что даже потом машину «автозака» не выпускали. Четыре часа не выпускали «автозак» чтобы вывезли осужденных. И милиционеры тоже понимали, как я понял, они тоже поняли, что здесь беспредел идет, и они не сильно тоже вмешивались, они поняли, что ребята тоже правы, и фактически вот это несправедливость. Потом за три часа, ребята за три часа собрали три тысячи подписей. Это о чем говорит? Это говорит о том, что очень большая проблема между властью и народом. Непонимание в течение этого периода, пока это следствие шло, высшее руководство Северной Осетии вообще не вмешивалось, и не помогало им. Только после вот этих акции, вечером люди во главе с Тезиевым, Олегом Тезиевым, встретились с Фадзаевым, и потом, с представителем министерства внутренних дел. На следующий день уже, когда до пятнадцати тысяч дошло уже количество подписантов, уже и руководитель республики встретился, и пообещал поспособствовать. На сегодняшний день уже за неделю собрано и на юге и на севере и в Москве и в Питере и в Ханты-Мансийске и в Риме и в Крыму пятьдесят тысяч подписей. Это целая армия, фактически недовольных людей, которыми пренебрегают. До этого уже были случаи убийства в армии, и покалечили Цкакова в милиции — забили его, и тоже, не предприняли никаких действий.
Залина Габаева: Как вы думаете эта ситуация которая происходит, прицельно в Северной Осетии или Южной и Северной Осетии, либо это в принципе тенденция, в которой судебная система может творить то, что хочет?
Юрий Бетеев: Такая несправедливость везде, я как знаю, по всей России. Не так давно петицию подписывали на известном сайте, там тоже по пятнадцать тысяч собрали плюс еще эти пятьдесят и шестьдесят пять тысяч получается. Там тоже такие рассматриваться, тоже такие дела, которые в армии происходят. Вы, наверное, помните, здесь, когда в армии человек убежал, и потом его мертвым нашли. В армии это происходит, но всякое бывает, но когда явно вот свидетель говорит, что именно офицеры были. И вот это, явно людей сажают, это уже, естественно, недовольство происходит, и надо быть очень мудрым, чтобы решить этот вопрос. Надо проявить мудрость. Потому, что из-за двух офицеров напряженность в обществе разве нужно делать? Это общая напряженность. Потому что в России говорят, что мы форпост на Кавказе.
Залина Габаева: Вы участвовали в сборе подписей, или были организаторами сбора подписей в защиту этих ребят. Расскажите, как все это происходило, когда началось, и сколько времени, сколько подписей удалось собрать.
Юрий Бетеев: Вечером, когда уже начались подписи, Кокоев Тимур мне звонит. «Что там, как нам помочь?» Я сказал им: «Давайте тоже организуем в Цхинвале сбор подписей». Надо было как-то реагировать, и мы, так как бы описали в социальных сетях, написали, и потом я позвонил Аэлите Джиоевой. Мы знали, что у Аэлиты большой опыт в этом деле. Я еще помню ее с 91-года, еще в Москве тоже участвовала, активистка была в данных акциях. Таким образом, утром рано уже организовались, в 10 часов перед театральной площадью импровизированного оповестили людей, и за полтора дня… Аэлита продолжит, наверное…
Аэлита Джиоева: Ну, во-первых, добрый вечер. Конечно, то, что произошло на сегодняшний день… Я думаю, что не осталось людей, которые на это посмотрели бы спокойно. То, что было в соцсетях, я, когда прочитала про суд, про решение суда… Конечно, это вызвало огромный резонанс, люди настолько сильно объединились, потому что и их объединило одно — недовольство несправедливостью и произволом, который происходит в армии. Поэтому в соцсетях мы обратились, и каждый выставил пост. Мы вот так, спонтанно объединились. И что меня всегда радует в нашем народе, если мы друг друга можем, я не знаю, поругать, пожурить, то мы очень мощная сила в объединении против какой- то такой вот внешней силы, и поэтому и юг и север объединились. В Южной Осетии люди приходили на площадь. Я видела, что и молодые люди, и взрослые люди, и даже подростки (но их подписи не принимались). Были и с ОМОНА, и с милиции, из органов ребята. Все говорили, — «Мы будем все, и если нужно мы поедем, и все что нужно мы сделаем. Лишь бы этим ребятам как-то помочь. Потому что все это несправедливо». То есть, они не просто ставили подписи в подписных листах, они выражали огромное недовольство тем, что происходит. Даже был такой случай, когда один молодой человек сказал «Это еще что, нас выгоняли на минус 60 градусов, такой мороз и провоцировали на все, что угодно». Один мужчина тоже посетовал, что его сына точно таким же образом осудили, и много денег ушло на это. «Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы этим ребятам помочь». И это объединенная сила, я думаю, что нужно принять во внимание властям в Северной Осетии и вообще всей России. Нужно пересмотреть порядки, которые происходят, точнее беспорядки которые происходят в армии и в суде. И мы знаем, что каждый человек, который после акции (даже ко мне обращаются) и звонит, и говорит, надо еще подписать каждый готов идти дальше. Идти дальше, — это не значит, что какой-то бунт, или какую-то революцию произвести. Просто все должны знать, что если ты офицер, это тебе еще не дает права унижать и оскорблять чести достоинства сержанта. Несмотря ни на его национальную принадлежность, на вероисповедание и так далее… То есть, каждый должен знать свое место, и тем более в армии. Должен быть порядок. Что касается акции, то это, как я сказала, произошло все спонтанно. Тимур с Бетеевым Юрой… Мы переговорили, Тимур Кокоев, Алан Бекоев, и утром уже все было готово, и подписные листы, и стенды, и были столы. Я еще раз повторю, что даже подростки приходили, они так переживали, хотели сделать флешмоб. Я сказала, что «вы по закону не имеете права, потому что вы несовершеннолетние, и ваши подписи в любом случае, считаться не должны», и даже 90 летней бабушки приходили. Еще раз говорю, что мы плечом к плечу встанем, станем друг к другу, и будем идти дальше. Как показала ситуация на сегодняшний момент, резонанс произошел, то есть обратили внимание, и поняли что глас народа это не просто подписи, а что это очень огромная сила, ее нужно взять во внимание.
Юрий Бетеев: И это внимание было обращено, и она была частично услышано, как мне передают из Москвы — Шойгу уже в курсе. Москалькова, которая курирует права человека, она уже попросила пересмотреть это дело. Если бы мы не объединились, нас бы даже не заметили.
Залина Габаева: Очень здорово что так получилось, но ситуация на самом деле, как мне кажется, очень острая сейчас, и очень страшно подумать, к чему это может привести. С четвертой военной базы, к сожалению, приходят очень неприятные слухи, и проверить их нет возможности, разумеется, никакой, кто же признается… Есть ли какие-то юридические механизмы, которые, может быть, известны вам, как можно было бы повлиять на ситуацию в любой в принципе армии, наверное, не только на четвертой базе.
Юрий Бетеев: Ну, в данном случае родственники обращаются, чтобы была просто справедливость. Они говорят, правильно разберитесь, пожалуйста, в деле. В данном случае — Южная Осетия, — мы тоже граждане России, — мы не только можем через российское посольство обратиться. И чтобы они тоже поучаствовали в этом деле. Всякое бывает семье, кто-то… То раздор бывает… Всяко. Ну, просто можно красиво сделать, чтобы завтра в глаза мы друг другу смотрели.
Залина Габаева: Ну, по крайне мере, чтобы было не стыдно, что осудили безвинно ребят, и что мы остались в стороне. Но, на самом деле, мне кажется, ситуация уже прошла точку невозврата, народ на самом деле кипит. И что уж там говорить, именно эта ситуация показала, что Осетия едина.
Юрий Бетеев: И до этого тоже, хочу обозначить, два года назад, когда у нашего предпринимателя Ванеева появились проблемы, мы тоже также объединились, и центр нас услышал. Был решен вопрос. Сейчас, к сожалению, опять такая же проблема у него, сейчас на днях возникли такие же проблемы — опять рейдеры хотят захватить его, не пускают на завод. Не исключено, что нам придется опять показать нашу силу, потому что это действие — один из единственных рычагов воздействия. Предприниматель, который оказывает меценатскую помощь. Сам все 2003 года, сам всю жизнь зарабатывает, три раза он до нуля скатывался и обратно поднимался. Что может у нас, он делает, — помогает онкологическим больным, здесь вот над городом флаг сделал, производства открыл. Многие думают, что деньги он отсюда взял, на самом деле, — это деньги и Россельхозбанка и это кредит. Он в Российскую Федерацию платит. А руководство Южной Осетии, по инвестпрограмме помогло с подведением коммуникаций. Сорок четыре рабочих места, и теперь мы можем сказать, что у нас своя продукция. Экологически чистая. И это тоже очень принципиально, потому, что если его не будет, тогда опять по нашему имиджу будет нанесен удар.
Залина Габаева: А скажите, как вы считаете, готова ли Осетия объединиться, для того чтобы еще раз отстоять Ванеева, предприятие, по крайней мере, Ванеева — «РастДон»?
Юрий Бетеев: Почему бы и нет? Если мы не будем защищать своих, то кто защитит нас? Никто не застрахован от того, что завтра попадет в лапы рейдеров. Он сделал предприятие, он поднялся на ноги. Но как только он поднялся, сразу же пришли и начали один раз отжимать, а сейчас вторую попытку делают. Сколько можно? Да, я понимаю, они сильнее. Но когда в девяносто первом году нас один на один оставили с врагом, мы тоже были растерянными, но мы собрались, и отстояли же республику.
Залина Габаева: Ну да, по крайней мере, с оружием отстаивать уже не приходится уже, и, слава богу.
Юрий Бетеев: Это уже другой фронт работ и другие условия.
Залина Габаева: Спасибо вам большое, за то, что вы с нами, еще один вопрос. Как вы думаете, нужно ли продолжать сбор подписей в поддержку ребят или в принципе уже обратило на это правительство внимание?
Юрий Бетеев: Сегодня уже была информация, что сбор подписей будет до 11-го числа. Пятьдесят тысяч — это фактически десять процентов населения Северной Осетии. Не прислушаться к ним — это утопия и самоубийство.
Залина Габаева: Сколько подписей собрано в Южной Осетии?
Аэлита Джиоева: Две тысячи, нет, Две тысячи двести за полтора дня. На севере собирают уже более недели.
Залина Габаева: Где Цхинвале можно поставить подпись? И собирают ли еще в Цхинвале подписи?
Юрий Бетеев: Нет, уже, нет. Мы показали уже свою силу, и свою позицию. Сегодня было сообщение, что завтра все прекращается, пока. Довольно уже убедительно.
Аэлита Джиоева: Я хочу еще сказать о том, что, конечно, то, что народ объединен, это очень хорошо. Особенно, когда у народа есть такой идеолог, который может объединить. Я хочу выразить огромную благодарность Тезиеву Олегу, за то, что он донес до нас, достучался до народа. Он все сделал для того, чтобы услышал весь мир. Одно дело — это мое мнение, другое дело — когда мы плечом к плечу.
Залина Габаева: Когда мы понимаем что мы единое, и когда мы еще и доверяем человеку…
Аэлита Джиоева: Так что ему большое спасибо, в его лице каждому огромное спасибо, который не прошел мимо такой вот беды, которая на самом деле беда, для семьи Албегова и Сланова. Я желаю удачи всем нам, чтобы все было у этих ребят хорошо. Чтобы вот такого произвола больше никогда не было.
Юрий Бетеев: Хочу добавить также, что Олег Тезиев был на каждом судебном процессе, также на этих судебных процессах был Джамболат Тедеев и Макиев Зураб, они все присутствовали, им спасибо, не побоялись, они приходили, сидели. То, что могут они, сейчас делают. Также хочу напомнить молодым, кто такой Олег Тезиев — Олег Тезиев был премьер-министром Южной Осетии в начале 90-х. Он один из первых начал поставлять оружие, он поставлял продукты, БТР и все необходимое для того, чтобы мы отстояли республику. И ребята его помнят, те, кто воевал, он был с нами сейчас с нами до конца. У него очень большие проекты по развитию республики, это в «фейсбуке» на его страничке можно посмотреть.
Залина Габаева: Да, спасибо всем людям, которые объединили у нас вокруг этой проблемы, либо любой другой. Потому что если мы не объединимся, вряд ли мы сможем что-то сделать. Что ж, дорогие наши слушатели, это была программа диалог, она подошла к концу. В гостях у